Беседа Андрея Михальцова с Олегом Бокачёвым.
Сотрудники внутри компаний, ежедневно выполняющие механическую, однообразную работу, испытывают состояние вечной рутины. Человек приходит на работу, выполняет монотонные действия, и так проходит весь день. Вечером он возвращается домой, а на следующий день всё повторяется. Появляется ощущение, что жизнь остановилась в своём однообразии. Как можно выйти из этого состояния?
Сначала можно попробовать назвать весь диапазон состояний работника, в контексте его интереса к работе. Какие это могли бы быть состояния?
Первое, что приходит на ум — он либо работает, либо не работает, либо выполняет работу удовлетворительно, либо у него проблемы с её выполнением.
Удовлетворительно ли работник выполняет задачу — это скорее оценка со стороны работодателя. Если же оценивать состояние со стороны самого работника, то могут быть такие варианты:
- Работнику работа не нравится.
- Работнику работа нравится.
Есть ли третий вариант?
Это ощущение развития от работы.
Чем это ощущение «развития» отличается от «нравится»?
Человек выполняет работу, она может ему не нравиться, а своё развитие от работы он чувствует.
Если он чувствует своё развитие от работы, но работа ему не нравится — это какой-то умозрительный вариант. Не думаю, что его надо рассматривать.
Хорошо, тогда два варианта: работа либо нравится, либо не нравится. Но как ему из состояния «не нравится» перейти в состояние «нравится»?
Этот вопрос похож на: «У меня нет денег, а как мне стать богатым?» или «Я несчастлив, а как мне стать счастливым»? Похоже?
Возможно. Есть какое-то ощущение, что постоянно происходит одно и то же, и человек не знает, как сделать так, чтобы ему понравилось. Даже непонятно, что должно случиться, чтобы раз — и понравилось.
В нашем подходе есть два аспекта: меры и инструменты — системы мер.
Сначала воспользуемся мерами. Возьмём две противоположные меры: подросток и взрослый, и попробуем их устами задать наш вопрос.
Спрашивает взрослый: «Мне работа не нравится. Что нужно сделать, чтобы работа мне начала нравиться?»
И такой же вопрос задаёт подросток.
Можем ли мы отметить, кому из них больше соответствуют подобные вопросы?
Подростку больше соответствуют.
Почему?
Взрослый уже понимает, что надо работать, и у него не возникает чувства «не могу, не хочу, не интересно». Просто надо и всё. Если я не сделаю работу, будет хуже.
Да, хорошо. Значит, одна из причин проблемы выявлена — это незрелость работника.
Теперь попробуем решить проблему двумя противоположными способами — либо со стороны работодателя, либо со стороны работника.
Другим словами, вопрос: работодатель должен дать работнику более интересную работу, или сам работник должен как-то настроиться на нужную работодателю работу?
Более подходит второе — работник должен настроиться на работу, так как он — лицо подчинённое и не может диктовать условия работодателю.
Итак, мы определили:
- чем работник моложе и неопытнее, тем больше он будет капризничать по поводу того, что ему приходится делать рутинную работу.
- скука работника — это не проблема работодателя.
Да, похоже на то.
Мы нашли причину этого вопроса. Если человек страдает на работе от того, что она рутинная, мы подозреваем, что он молодой или неопытный в работе человек. Не конкретно в этой работе, а вообще — неопытный в работе. Ему может быть уже лет сорок, но он раньше не работал. Похоже на то, что ему нужно взрослеть и получать опыт работы, находить творческие подходы, чтобы результат устраивал работодателя, а ему — работнику — не было так скучно работать. Вот такой простой ответ.
То есть у взрослого человека эта проблема вряд ли возникла бы? Он как-то пропускает это и просто работает?
У них разное отношение к работе. У неопытного отношение: «Ну, вот — мне приходится делать неинтересную работу». У опытного отношение: «Раз я взялся за эту работу, надо её сделать хорошо». И он постарается очень внимательно и быстро её сделать, потом ещё перепроверит, чтобы убедиться, не подводит ли он людей, всё ли там нормально. И потом ещё раз её перепроверит, чтобы отвечать за результат. Похоже на взрослого человека?
Да. А как использовать инструмент или систему мер для ответа на подобный вопрос?
Как системой мер, мы пользуемся линейкой LiveDevice — последовательностью функций уровней вдоль тела человека. Например, делим диапазон жизни на четыре реальности: тонкая, естественная, социальная и виртуальная, что по телу соответствует расширяющимся частям: голове, груди, бёдрам и голеням.
В данном случае, по телу можно определить, из какой реальности был задан вопрос про скучающего работника.
Если мы станем таким работником, какое ощущение у нас возникнет:
- Я нахожусь в разуме и хочу получить знания.
- Я нахожусь во взаимодействии с Силами и хочу получить большую силу.
- Я нахожусь в социальных нормах и ставлю социальные цели.
- Я нахожусь в состоянии неудовлетворённости и противоречия моего представления о том, как должно быть, и как есть в реальности.
Похоже на последний вариант.
Это значит, что работник задаёт вопрос из виртуальной реальности, где он — потребитель. Вот это и есть ответ с точки зрения LiveDevice — работник, вместо того, чтобы находиться в социальной реальности и стремиться к социальным достижениям — должности, деньгам или популярности, — пребывает в состоянии потребителя, который пришёл на работу, чтобы ему дали то, что соответствует его представлениям.
А что тогда ему нужно делать, с точки зрения LiveDevice?
Ему нужно выйти из иллюзий, из самой нижней — виртуальной — реальности, которая кем-то создана для того, чтобы дети чему-то учились в процессе игр, но которая уже не подходит для взрослого человека. Ему нужно войти во взрослый, социальный мир, на один шаг выше виртуального, и научиться в нём двигаться, договариваясь о взаимной выгоде с другими людьми, и отвечать за свои действия.
У работника есть ещё одна проблема: ему кажется, что время идёт, а он всё работает и работает, и нет ощущения, что что-то изменится. Возникает состояние, что ты всю жизнь работаешь, и вся жизнь проходит от минуса до нуля. А вокруг идёт другая жизнь, где люди что-то делают от нуля в плюс. Это какая-то иная проблема?
Каждый человек внутри себя желает лучшего и представляет лучшее, как о себе, так и о своих возможностях и о том, как бы было всем хорошо. Все эти представления в нас пробуждены с помощью виртуальной реальности, которую создали разные люди в виде книг, кинофильмов, игр, картин и тому подобного. Мы с детства привыкли играть в игры и в процессе игры что-то представляем себе. Поначалу наши представления, в основном, иллюзорны, но мы их принимаем за свои — за сгенерированные нами самими.
Но как я могу выйти из иллюзии, если я её чувствую, как моё естественное представление что «так и должно быть»?
Реальность — это то, по чему мы ходим, к чему мы прикасаемся, а не то, что мы себе видим внутри. Мы пришли на работу к человеку, который платит нам зарплату и ожидает от нас определённый результат нашей работы — это и есть реальность. А то, что мы себе представляем, как всё должно быть весело и замечательно на работе — это наша иллюзия, которую можно сделать реальностью, приложив усилия, и затем постоянно прилагать усилия, чтобы поддерживать её.
При этом, надо помнить, что работодатель тоже имеет свои представления, которые ближе к реальности. Ведь он отдаёт реальные деньги работнику и ожидает от него результат.
Будет ли работник адекватным или нет, зависит от того, научил ли его кто-то реально смотреть на вещи. Потому что если никто не учил, он будет пребывать в фантазиях просто из-за своей инфантильности.
Поэтому наш ответ остаётся прежним — надо настраиваться на работу, которая соответствует реальности, а не представлениям работника о том, что есть движение от минуса к нулю или от нуля к плюсу. Его развитие будет оценивать не он, а работодатель, и он же и будет повышать его в функции. Тогда будет не только ощущение развития, а реальный рост.
Хорошо, но ведь, может быть, что работа действительно не творческая, не интересная?
Я работал на разных работах — от стройки до научно-исследовательского института. Например, чтобы получить статистику для научной работы, надо набрать материал. Для этого выполняется обычная рутинная работа — каждый день много месяцев или лет. И только затем ты анализируешь полученный материал, находишь закономерности и делаешь выводы, на что уходит только 5% от времени всей научной работы. И так — во всём. Я специально беру такой широкий диапазон — от работы на стройке до научной работы — везде, в основном, рутина.
Что такое произошло, ведь раньше люди имели какой-то особый настрой, например, в СССР? Я ещё что-то почерпнул из того времени.
Это только в кино был яркий энтузиазм, и люди весело и с песней пахали.
Ну, да, я видел в кино и от родителей слышал… Люди как-то по-другому относились к работе. Они не впадали в ощущение, что скучно и нудно. У них был какой-то другой настрой.
Именно — как-то люди относились. Это и есть ответ. Дело не в рутине, а в настрое. Если бы научный сотрудник задал такой вопрос о рутине, я бы ему сказал: «А что тебе ещё надо? У тебя есть лаборатория, есть материал, есть поставленная задача. Чего тебе не хватает, чтобы настроиться на работу?» То же самое я бы сказал уборщику, если бы он спросил.
Окончание следует.
Иллюстрация: pixabay.com / Free-Photos
Благодарю за беседу, которая для меня лично прозвучала как напоминание о том, что нужно более трезво и адекватно смотреть на вещи в целом и соответственно настраиваться на работу — в том числе рутинную, и что именно её в первую очередь нужно выполнять для достижения поставленных целей и задач.